Сервис, который меняет все: как Uber разрушает старую экономику

Опубликовано в журнале РБК № 1 за 2016 год

Летом 2015-го в Париже бушевала трехдневная забастовка таксистов: возмущенные «экономическим терроризмом» Uber водители нападали на машины, которые подозревали в сотрудничестве с американским сервисом, били стекла и жгли шины. По иронии судьбы, проект Uber начался именно в Париже, куда в конце 2008 года на конференцию LeWeb приехали американец Трэвис Каланик и канадец Гаррет Кэмп.

По легенде, Кэмп с друзьями с трудом нашел личного водителя, заплатив за несколько поездок $800, и ему пришла в голову идея, что в это самое время рядом простаивают лимузины, которые могли бы позволить себе многие, если разделить стоимость услуги между десятками пользователей. Каланику идея понравилась, но не «зажгла», а Кэмп, вернувшись в Сан-Франциско, купил домен Ubercab.com и вместе с друзьями разработал мобильное приложение для будущего сервиса. А затем уговорил Каланика стать «главным консультантом» нового сервиса: возглавить «компанию по прокату лимузинов» нынешний глава Uber отказался.

В июне 2010 года UberCab запустилась в Сан-Франциско, в октябре привлекла первые посевные инвестиции в размере $1,25 млн (деньги дали друг Каланика инвестор Крис Сакка и фонд First Round Capital, который ранее вкладывался в проект Кэмпа). Место для запуска было выбрано как нельзя лучше: гики из Кремниевой долины влюбились в приложение, которое позволяло отслеживать подъезжающее такси, тут же связываться с водителем, не думать о наличных (оплата списывалась с карты автоматически) и получать машину быстро.

Плюс система рейтингов, которая перечеркнула образ таксиста «старой школы»: чем меньше рейтинг водителя, тем на меньшее количество заказов он может рассчитывать, а после падения среднего балла ниже 4,6 вероятно отключение от системы. И не очень важно, что сервис стоил в 1,5 раза дороже обычного такси.

Быть повсюду

Сейчас в каждый город Uber приходит по детально отработанному сценарию: запускающая команда из трех местных сотрудников изучает рынок, особенности правового регулирования, спрос, определяя, сколько раз приложение открывали в этом городе, и нанимает водителей. Проводит кампанию в соцсетях — например, запуская сообщение, что Uber «видели в окрестностях города». Запуск обычно сопровождается торжественной вечеринкой, на которую приглашаются самые влиятельные люди города.

Но подготовка к выходу во второй, после Сан-Франциско, город — Нью-Йорк у Uber заняла целый год. За пределы Штатов компания «выехала» только в апреле 2012 года — в Париж. Все это время Uber менялась. Сначала от названия отпало слово Cab. Стартап сразу заявлял, что он не такси, а «персональный водитель для каждого». Если в названии компании есть слово «такси», значит вы и есть такси и должны подчиняться принятым для такси правилам, настаивали власти Сан-Франциско.

По версии журнала San Francisco Magazine, именно этот эпизод взбесил Каланика. Если сначала команда стартапа более чем аккуратно следовала букве закона, то после первого столкновения с регулятором Каланик якобы воскликнул: «Какого черта я вообще должен обращать внимание на все эти правила?» И начал строить новую стратегию Uber, которая заключалась в жестком противостоянии традиционной индустрии такси и законодателям.

В США индустрия сформировалась в конце 1930-х годов, когда власти ввели систему так называемых медальонов — лицензий на осуществление пассажирских перевозок. Количество медальонов почти не менялось с того времени, несмотря на растущий спрос: в Нью-Йорке вплоть до 2004 года их число составляло чуть менее 12 тыс., что привело к росту цен на медальоны (таксомоторные компании и водители могут их перепродавать и сдавать в аренду). В 2013 году две новые лицензии были проданы городом за $1,3 млн каждая. Высокий порог выхода на рынок позволял компаниям устанавливать правила и уровень оплаты для водителей. В отрасли процветала коррупция: чтобы получать хорошие заказы, водителю приходилось приплачивать диспетчерам. Пассажиры, в свою очередь, жаловались на нехватку такси, особенно в удаленных районах крупных городов.

$12 млрд составила выручка индустрии такси (ride-for-hide) в США в 2014 году

В 2012 году Uber усилила натиск, запустив «бюджетный» сервис UberX — на 35% дешевле и расширив класс автомобилей, которые могли сотрудничать с компанией. Uber принципиально работала только со «свободными агентами», забирая 20% оплаты поездок и предоставляя водителям заботиться об остальном, включая оплату бензина и страховки. Компания позволила стать таксистом каждому, у кого был автомобиль в надлежащем состоянии и iPhone (впоследствии она стала выдавать их сама), обещая гарантированный доход от $10 до $26 в зависимости от спроса пассажиров и возможность использовать Uber «на фрилансе» как дополнительный источник заработка.

Именно с запуском UberX началась экспансия компании, которая уже в 2014 году приняла характер эпидемии: за год сервис вышел на 210 новых рынков и расширил географию присутствия с 29 до 53 стран. В 2014 году Uber открывала для себя новый город практически каждый день. Возглавлявшая этот процесс с самого начала Остин Гейдт рассказывала Bloomberg, что если первоначально команда еще решала, есть ли в том или ином городе достаточный спрос, чтобы начинать там работать, то со временем это стало «практически неважно». «Мы действительно собираемся быть повсюду», — резюмировала она.

В конце 2014 года число водителей — партнеров Uber, совершающих не менее четырех поездок в неделю, достигло 160 тыс., и только для 38% эта работа была основной. Летом 2014-го Каланик говорил, что Uber ежемесячно создает 20 тыс. новых рабочих мест в мире, при этом партнеры компании зарабатывают существенно больше, чем «традиционные» таксисты: в Нью-Йорке — около $90 тыс. в год против $30 тыс. Водителей привлекала зарплата, клиентам нравился сервис, но чем крупнее становилась сама Uber, тем более сильное сопротивление ей оказывала старая система — от таксомоторных компаний, бизнес которых исчезал, до властей, просто не знавших, как и с помощью каких законов регулировать деятельность пришельца.

Территория войны

«Они громят машины металлическими битами. Это что, Франция? Я была бы в большей безопасности в Багдаде», — писала в аккаунте в Twitter актриса и певица Кортни Лав, машина которой попала в эпицентр забастовки парижских таксистов в июне 2015-го. Власти Франции еще 1 января 2015 года объявили вне закона сервис UberPop (название того же UberX в некоторых странах), но компания дала указание партнерам-водителям продолжать работать, а сама пыталась опротестовать запрет в суде. Таксисты оказались менее терпеливыми, и после трех дней беспорядков власти пошли на серьезные меры: в офис Uber пришли с обысками, главу французского Uber Тибо Симфаля и генерального менеджера компании в Европе Пьера Димитрия Гор-Коти арестовали по обвинению в «незаконном предоставлении услуг такси».

Парижские беспорядки были далеко не первыми: протесты таксистов против деятельности Uber в 2014–2015 годах развернулись пропорционально ее экспансии. Даже в США, несмотря на все свои ресурсы и многомиллиардную оценку, Uber продолжает вести непрекращающуюся борьбу с местными властями и таксистами как на улицах, так и в судах. По подсчетам Reuters, на октябрь 2015 года Uber была участницей как минимум 173 судебных процессов (для сравнения, у конкурента Lyft — только 66). И не всегда успешно — Uber запрещена в Лас-Вегасе и Портленде.

Протесты парижских таксистов против Uber в июне 2015 года переросли в массовые беспорядки

Фото: ZUMA/TASS
Источник: РБК daily

Комментариев нет

Добавить комментарий